Такое вот

Мне иногда кажется, что я в этой жизни совсем не на своем месте. И с каждым днем я все дальше увязаю в этом "не своем". Конечно, мысли об этом приходят все реже, потому что я вытесняю.
А что сделать, чтобы я оказалась "на своем"? Бросить всех - родных, уехать - мне, честно, слабо. Но, быть может, это помогло. Я бы приехала в какой-нибудь городок и там стала бы собой. А вдруг все бы повторилось, я бы осталась прежней? И дело совсем не в жизни, а во мне((
Есть еще один выход: выпрыгнуть из окна. Вдруг я умру и очнусь совсем в другом месте?

---

Мдя!

Я вчера узнала, что в ФШ есть слои! И не надо мышкой обводить контуры сфотканного рисунка, оказывается... По такому случаю... Ой, мама!!!!!!! *предчувствует тапки, много тапок*
UPD: С Медузией тоже поэксперементировала Тт

Арей с Дафной
Они конечно же кривые; Но лучше, чем та Дафна, вроде

запись создана: 09.09.2010 в 16:53

---

Глупая бессмысленная овца >

Кто может подсказать пару вопросов, как работать со слоями в фш?
Вопрос 1: почему у меня на третьем слое нифига не заливается и не рисуется кистью?

---

Заело ХD

Такая песенка... непосредственная)) Вчера на серебряном дожде услышала, вспомнила и теперь тащусь)

Слова - гениальные

Uhm
I've noticed you around
I find you very attractive
I've noticed you around
Uhm
I find you very attractive
I find you very attractive
Uhm
Would you go to bed with me?

I've noticed you around
Uhm
I find you very attractive
Would you?
Uhm

I've noticed you around
I find you very attractive
Would you?
Uhm

Uhm
Would you go to bed with me?

I've noticed you around
I find you very attractive
I've noticed you around
Uhm...

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Вот что построили в Коломенском

Дворец Алексея Михайловича, стоит не на своем историческом месте, а рядом с метро Каширская. Симпотично конечно, но имхо что-то не то - резьба не особо интересная, росписей нет. Надеюсь, доделают. Но терема все равно красивые и сказочные.
Ракурс фото не очень - там стояла ТОЛПА народу, жаждующая пройти в дворец бесплатно. Сегодня там вообще все бесплатно. Выступают на колокольне, в яблочном саду народ собирает недозрелую антоновку и уносит пакетами.

Ну и "бонус" - корова на дереве Те самые яблони, которые все оббирают.

---

Для Рыжа

ПОЗДРАВЛЯЮ С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ))

ПОДАРОК)))))

Автор: Hellawes
Бета: AnaisPhoenix (спасибо )
Название: Триптих
Жанр: ангст, драма
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Арей/Дафна
Фраза: : "Всё проходит, светлая, - и это пройдёт".
Предупреждения: постканон, смерть персонажа

ТРИПТИХ.

Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря,
дорогой, уважаемый, милая, но не важно
даже кто, ибо черт лица, говоря
откровенно, не вспомнить уже, не ваш, но
и ничей верный друг вас приветствует с одного
из пяти континентов, держащегося на ковбоях.
Я любил тебя больше, чем ангелов и самого,
и поэтому дальше теперь
от тебя, чем от них обоих.
Далеко, поздно ночью, в долине, на самом дне,
в городке, занесенном снегом по ручку двери,
извиваясь ночью на простыне,
как не сказано ниже, по крайней мере,
я взбиваю подушку мычащим "ты",
за горами, которым конца и края,
в темноте всем телом твои черты
как безумное зеркало повторяя.
(Иосиф Бродский)

Октябрь. Тщетность.

“Я слишком горд, чтобы за то, что Богу
предписывалось, браться самому”.
(Иосиф Бродский)

“И я не могу взлететь,
А с детства была крылатой”.
(Анна Ахматова)

Дафна прислоняется лбом к холодному запотевшему стеклу, тщетно тянет руку к бронзовым крыльям. Её мягкие и нежные черты искажены мукой, в изломанности бровей – немой вопрос.
Ей бы позвать на помощь, но – некого.
В неверном свете октябрьских сумерек растворяются силуэты случайных прохожих, превращаются в пепельные тени. Дафна завидует тому, что они просто существуют и иногда радуются жизни, ей хочется летать и смеяться, и быть – как раньше – беспечной. Невыносимо осознавать, что никогда больше не будет для неё пронзительной ясности неба.
Если бы стерли память – если бы! Если бы дали лекарство от ломки, от нестерпимого зуда!.. Зачем так придумано, что она – хранитель?..
Теперь так приятно хулить мирозданье, так необходимо – всё ведь потеряно. Дафна занимается этим круглые сутки.
Здесь всё – издевка. И нежные переливы флейты, и хрупкие белые лилии. Запахи – издевка, и звуки. Само её присутствие здесь – злая насмешка над светом. Ведь свет проиграл, проиграла и Дафна.
Мефодий становится повелителем мрака, его вот-вот должны лишить эйдоса.
Не сберегла, не сумела, корит себя Дафна. Была слишком беспечна, просто верила в его свет, доверяла, а оказалось – этого недостаточно. Где теперь крылья, где флейта?.. Недавно дарованный эйдос – и это издевка, – болит. Непривычно и надоедливо, почти зудит, словно укус комара. Маленькая такая, незаживающая царапинка.
Ломит спину от невозможности летать, щиплет глаза – от слез, нос свербит – от запаха мастики, которой натерт паркет. Даф и не представляла, что удел людской настолько болезнен. Хорошо хоть удалось спрятаться, сбежать от них, жадно мусолящих взглядами место чуть ниже ключиц – там, где теперь эйдос.
Дафна ощущает себя девочкой-на-шаре с картины Пикассо – она так же балансирует, окруженная неверным светом сумерек – бледно-голубыми мазками художника. Только теперь, лишенная крыльев, она обречена потерять равновесие.
Кто-то входит в комнатку, и Дафна резко оборачивается. Её сутулая, оголенная спина касается холодного стекла, и девушка вздрагивает. Худые кисти рук двумя ломаными линиями обхватывают плечи.
– Ну что, светлая? – Арей стоит в дверях, и звуки праздничной залы врываются в пыльную кладовку.
– Я! Не! Светлая! – кричит Дафна, чеканя слова; они эхом отскакивают от высокого, скрытого темнотой потолка.
– Давай без истерик, – морщится мечник и прикрывает за собой дверь.
Дафна напрягается. Она ощущает себя натянутой до предела струной, которую теребят небрежно, но настойчиво, заставляя извлекать один и тот же – резкий и вымученный – звук.
Та-та-та. Словно гудки в телефонной трубке.
Арей хочет сказать, что коронация завершена, что у Мефодия больше нет эйдоса, и теперь он полноправный страж мрака. Кто-то должен сообщить Дафне, и лучше, если это будет он.
Барон скользит взглядом по выступающим белым ключицам, и Дафна привычно заслоняет рукой то место, где должен быть эйдос, будто это сейчас хоть сколь-нибудь важно.
– Пойдем отсюда, – говорит Арей. – Нам тут больше нечего делать.
Девушка неуверенно кивает, резко отстраняется от подоконника. Барон мрака открывает дверь и пропускает Дафну вперед.
Вдвоем они минуют сверкающую залу, полную не людей – блеклых теней, кружащихся в вальсе, и выходят в увядающий осенний сад. Ветер с дождем безжалостно хлещут Даф по лицу. Всё кругом убого: и умирающие листья клёна, окаймленные ржой, и наливные грозди калины, чахоточным румянцем цветущие на темных кустах, и старчески-сморщенные, переспелые ягоды облепихи. Влажной, холодной осенью – лишь гниение и тлен. Запах его, печальный и сонный, заглушает даже сладковатый бензиновый дух.
Дафна ковыляет на непривычно высоких шпильках – сутулая, затянутая в черную шуршащую ткань, в разрезе платья – ажурный чулок: черные розы ярко выделяются на бледной коже.
Не вызывающая желание, думает Арей, а жалкая – потрепанная кукла, которой наигрались. А на троне мрака теперь жестокий ребенок.
Мечнику следовало бы убить Буслаева – что остановило его? Жалость? Милосердие? Нисколько. Осознание того, что не он судья и не он палач. С каждым годом это знание утверждается в нем, наливается темной, крепкой гордостью, и Арей уже не спешит убивать. А ведь убивать так приятно, когда в бою тебе нет равных. Кровью подпитывать собственную гордыню, оттачивать мастерство не на манекенах – нет! – на мягкой и податливой плоти. Только за сломленную Дафну мальчишку стоило бы убить, физически уничтожить – без надежды и права на возвращение. Стоило бы…
Но вдруг есть шанс? Пути света неисповедимы…
Арей равноудален и от света, и от мрака, он находится в плену своего разума, а собственная сила кандалами висит на ногах. Но и серостью ему не стать: Арей гордец. И этот гордец беснуется внутри него, требуя крови. Совершенно справедливой и оправданной – крови нового Владыки. Это будет убийство во благо мрака: какой из мальчишки, к черту, повелитель?!..
Дафна кожей чувствует ярость барона, но ей безразлично, кому она предназначается и в чем её причина. Даф обессилена и поэтому бесчувственна – ни ненавидеть, ни сожалеть она не может. Тяжкая боль изводит её тело, тоска – душу. Куда и зачем они идут, ей пугающе все равно.
Мамай как всегда на новой машине; сегодня это алый и стремительный “Порше”. Арей открывает дверцу, и Даф поднимает на него изможденный взгляд – под глазами залегли синие тени.
А правильно ли они делают, думает Дафна, а нужно ли бежать? Её светлые брови изгибаются в немом вопросе.
Пальцы Арея нетерпеливо барабанят по открытой дверце: мотор уже заведен, пора в путь.
– Садись уже, – раздраженно торопит барон.
Дафна прогибает спину – это движение уменьшает боль, – и залезает в салон. Арей садится рядом, касается влажной тканью парадного фрака её голого плеча. Мамай бросает в зеркало быстрый взгляд и срывается с места – только свист шин вспарывает воздух.

Дафна закрывает лицо ладонями; сквозь тонкую кожу просвечивают голубые венки. Она дрожит – или плачет – Арей не знает, – и чуть раскачивается в такт безмятежному томному блюзу, льющемуся из колонок. Чувствуется в голосе певца какая-то притягательная обреченность – уже некуда спешить ему, да и незачем.
Именно: тщетность, обреченность, думает Арей. Жив Буслаев или мертв – всё одно: смута, бунт, смерть. Даже, возможно, лучше, что он жив – у них есть несколько месяцев отсрочки. Жить Мефодию осталось не более полугода – и Арей даже рад тому, что не он будет причиной смерти сосунка. В последнее время он старается избегать подобной ответственности.
Машину трясет, едва не размазывает о стены многоэтажек, в окна летят комья грязи. Дворники у Мамая отключены, и по лобовому стеклу водопадом низвергается вода. Цветными пятнами проносятся светофоры, люди – серыми тенями, безумной пляской – огни домов.
Дафна бездумно и доверчиво кладет светлую головку на плечо мечника – ей плохо, ей нужна опора. Девочке-на-шаре нужен тот самый атлет – устойчивый, большой, надежный, – или она потеряет шаткое равновесие.
Арей делает вид, что ничего не заметил, и смотрит в давно запотевшее окно. Оттолкнуть её сейчас – жестоко даже для него.
Всё правильно, думает барон, всё верно. Наигрался, но недолюбил, и теперь никогда больше не сможет: Меф больше не владелец своей души. Или сможет? Вернется, опомнится?..
Арей смотрит на бледные, чуть приоткрытые губы Дафны.
Ни за что.
Барон чувствует, что стоит Мефодию лишь приблизиться к его дому – призрачное милосердие рухнет, и меч не дрогнет в руке.

Мамай тормозит – как всегда резко и звучно.
Резиденция на Большой Дмитровке давно стала обителью сквозняков и условной тишины. Ни Улиты, ни учеников – только тени прежних её обитателей ещё бродят здесь. В кабинете Арея неуютно – он походит на временное обиталище человека, ожидающего каких-то перемен, или скорее на склад книг и ненужных вещей.
Дафна с тревогой гадает, на что же надеется Арей. Чего ждет – или же просто существует, проматывает похожие друг на друга дни?..
– Располагайся, будь как дома, – слова гостеприимства звучат довольно прохладно.
Не глядя на гостью, Арей занимает одно из кресел у камина. Превозмогая боль, Дафна садится рядом, протягивает к огню промокшие ноги. По телу пробегает приятная дрожь.
Время течет незаметно, они смотрят в огонь – это избавляет от неизбежных разговоров. А разговоров Дафна боится; боится осуждения, насмешки, даже нежность ей страшна. Ей бы уснуть, но невозможно представить себя без движения – зудящая боль заставляет постоянно менять позу. Девушка порывисто подымается, делает шаг – и падает.
– Боже… – в ужасе от собственной слабости шепчет она, опираясь о колени барона и пытаясь подняться. Слезы падают на брюки Арея, и Дафне мучительно стыдно.
Неожиданно мечник касается её волос; ладонь его нежнее скользит по эфесу меча, чем по шелковистым прядям, но сердце Даф пропускает удар, словно в предвкушении чего-то.
– Все проходит, светлая, – и это пройдет.
Дафна пахнет нарциссами; хрупкий, умирающий запах.
Арей надолго запомнит его.

Февраль. Стремительность.

“Был светел ты, взятый ею
И пивший её отравы.
Ведь звезды были крупнее,
Ведь пахли иначе травы”.
(Анна Ахматова)

Февральские ветры поют громко, хоть и спотыкаются о крыши домов, ныряют в подворотни. В феврале сырость и оттепель борются с морозом. Луна мутна, часто прячется за пеленой метели, но в глубине полуночного неба уже ощущается что-то мятежное и бесконечно юное.
Мефодий убит – не прошло и месяца. Арей ошибся в своих расчетах, но они успели скрыться. В стане темных разруха, и этой зимой свет властвует в сердцах людей. Земля опьянена счастьем и любовью, и некому пока вносить привычную горчинку. Мрак режет себе горло, вскрывает вены, и делает это медленно и жестоко. Несколько кланов сражается за власть, и если ты не принадлежишь к одному из них – конец. Но Арей умеет скрываться и ещё лучше – махать мечом. Он уверен в себе, он опытный хищник.
Они давно в бегах и давно любовники: Дафна занимается нежностью, а Арей – забвением, хотя оба думают, что занимаются самой настоящей любовью.
Они меняют холодные квартиры, ночуют в заброшенных кварталах, а под окнами ночами раздаются крики и звон оружия. Бушует гражданская война, мрак бьется в бессмысленной и безобразной агонии.
Арей не спит – ему это не нужно. Одной рукой он укрывает Дафну, натягивая меховую полость ей до подбородка, а второй держится за меч. Выбитое окно и дверной проем – под его бдительным надзором. Где-то неподалеку жгут костры – враги ли, друзья ли – неизвестно, – и отблески огня пляшут на стенах. Высовываться нельзя.
– А весной разводили костры, – в полусне бормочет Дафна, из-под полости показывается её тонкая, белая рука.
– Спи, – хмурится Арей.
Их жизнь стала стремительной, прямой и острой, как лезвие меча, думает барон. Больше ни дня без движения, ни ночи без объятий. На размышления не остается ни времени, ни сил: бежать, сражаться! Их ветреный февраль – метель в лицо и свист попутного ветра, бесконечность железных дорог и скоростных шоссе. Ветер – кругом слишком много обжигающего ветра, слишком много крови, слишком много любви – Арей опьянел бы, но знает, что нельзя. Одна заминка, одно неверное движение – и Дафна мертва. Никогда, даже самой глубокой ночью, даже в моменты, когда она целует его, с трепетной слабостью в руках привлекая к себе, он не разрешает себе расслабляться. Никогда – пока бьется сердце, глаза – смотрят, а рука крепка.
Арей не берется утверждать, что любит девчонку – с ней он забывает. Забывает бесчисленных павших противников, горько и отчаянно любимых жену и дочь, забывает зыбкое и ненадежное сегодняшнее положение. Дафна – волшебный эликсир, и есть смысл беречь его. По крайней мере, Арей старается думать в таком ключе.

Очередное утро занимается над городом – яркое, но не ясное. В морозном небе столпами стоят дымы заводских труб. Грея руки над огнем, Дафна смотрит, как играют алые блики в окнах далеких многоэтажек. Девушка по подбородок замотана в шарф – Арей видит лишь её небесно-голубые глаза. Ни обреченности, ни холода – ласковые, счастливые глаза – похоже, что под шарфом Даф улыбается. Барон протягивает ей железную кружку с дымящимся какао, и пальцы их на мгновенье соприкасаются.
– Я подумала, нужно будет перетащить бочку, чтобы в ней разводить огонь, – говорит она.
– Мы уходим сегодня же, Даф, – мрачнея, отвечает Арей.
– Почему? Ведь эту неделю было спокойно… – взгляд безмятежный как весеннее небо.
Арей поднимается. Он не хочет объяснять, не хочет запугивать. Всё равно будет так, как решит он.
– Ты куда? – Дафна вскакивает, ставит чашку на подоконник.
– На стрельбище.
Так они называют пустырь за домом. Вечерами они дерутся там на клинках, а днем стреляют по мишеням – ими служат жестяные банки и старые автомобильные диски. Даф на редкость неспособная ученица, но Арей понимает, что она была создана совсем не для этого.
Барон спускается по лестнице; облупившиеся стены расписаны из баллончика, пахнет сырой плесенью и кошками. Позади – Дафна; её ботинки легко касаются деревянных ступеней. Арей на секунду задерживается перед дверью, прислушиваясь, а неуклюжая и беспечная Даф врезается ему в спину и смеется.
Как же радостно, думает Дафна, и совсем не страшно. Она наслаждается подаренной возможностью легкомысленности. Она любит сильно и трепетно, как будто завтра предстоит умереть; её любовь юная, яркая, легкая – и из всех неудобств причиняет одно лишь пьянящее головокружение.
На улице ярко – после темного подъезда слепит глаза, и холодно. Они шагают по глубокому снегу: первым – Арей, а Дафна ступает след в след, играя с собой в какую-то забавную игру.
Ребенок, думает Арей, сколько бы ей ни было – всё равно девчонка. Прозорливая и доверчивая, жизнелюбивая и улыбчивая. Неправильная Дафна, Дафна, нарушившая все законы. Воскресшая из пепла, словно феникс, – а Арей вот не смог, и до сих пор не живет, а существует. И для того, чтобы забыть об этом, у него есть Дафна. Кем подарена и за какие заслуги?..
Они огибают дом. На стрельбище – одинокая собака, мать, рыскающая в поисках еды. Дафна хочет приманить её, но Арей стреляет в воздух, и дворняга убегает. Девушка не оглядывается – она всё понимает, но ей все равно чуточку обидно.
– Приступим, – говорит Арей и прислоняется к стене. Ворот его куртки высоко поднят, руки – в карманах. Мечник знает, что стрельба не приносит Даф удовольствия, но считает необходимым научить её защищаться.
Девушка чуть задирает куртку и достает пистолет – Арей настаивает на том, чтобы оружие всегда было при ней, – от кобуры на белом бедре теперь синяк.
Целится неумело, рука дрожит – будто стреляет в человека, а не в жестяную банку. Арей недовольно хмурится.
– Выше бери.
Дафна старается изо всех сил. Выстрелы звучат гулко, и с голого тополя поднимается стая ворон, надрывно каркая, рассыпается по небу черными кляксами.
Начинается снегопад.
Арей не выдерживает и подходит к девушке сзади, направляет её руку.
– Так и никак иначе, – строго говорит он, вторую руку кладет девушке на плечо – Дафна ощущает тяжесть и тепло его ладони.
– Ну? – Арей приподнимает бровь. Даф стреляет – и из-за отдачи её тело немного подается назад. Жестяная банка падает в снег.
– Еще, – командует Арей, но Дафна кладет голову ему на плечо. Бунт без слов?..
– В чем дело? – барон машинально смахивает снежинку с её подбородка. В глазах девушки – пронзительная грусть, но Арей не понимает её причины.
“Что если завтра смерть?” – думает Дафна, и острая тоска вдруг пронзает сердце. Тоска эта увеличивает ощущение жизни стократ – Дафне даже кажется, что она чувствует, как по жилам бежит кровь. Что если он бросит её, наигравшись, – при одной мысли об этом слезы выступают на глазах. Дафна понимает, что сама вызывает эти мысли к жизни, сама и упивается их мучительной сладостью. Пистолет выпадает из ставших внезапно слабыми рук. Даф поворачивается к Арею, ищет его губ. На её ресницах, на его волосах и бровях – снежинки.
– Люблю, – шепчет она.
Какое точное определение, цинично думает Арей. Она просто любит – внутри нее живет это чувство, а то, что оно выплескивается на него, барона мрака, – чистая случайность. Будь на его месте Мефодий, позволь бы Мефодий любить, – светлая любила бы его. Уже за одно это его стоило убить.
Арею же не хватает до любви самую малость – и всё же бесконечно много. Словно на рояле западает одна клавиша – и гениальная симфония тут же превращается в тягостную дребедень.
Любовь дарит Дафне небывалую чувственность, и она вздрагивает от каждого прикосновения, хоть на ней и надеты теплые зимние вещи. Её кожа пахнет молоком и медом – скорбный запах нарциссов приутих на время. Даф дергает молнию на своей куртке вниз, но Арей останавливает её руку.
– Замерзнешь, – улыбается он; в уголках глаз собираются лучистые морщинки.

В старом, довоенном доме топот множества ног, хлопанье дверей, голоса. Их обнаружили.

Дафна поднимает упавший пистолет, и они идут к одному из кирпичных гаражей, и снег заметает их следы. Идут сосредоточенно, не сговариваясь – они давно уже поняли, что стремительное бегство только привлекает внимание. Двадцать мечников на одного – ненасытные шакалы. Этой зимой в ходу лишь один закон – закон силы: победит тот, кто добудет больше дархов.
Арей открывает ржавые ворота, и Даф ныряет в спасительную темноту. Пара быстрых рун – и их не найдут: преследователи не настолько умны и слишком нетерпеливы – им проще предположить, что барон мрака уже за километры отсюда, чем представить, что он затаился под самым их носом.
Дафна влезает на капот скрытой в темноте машины, стараясь двигаться как можно тише. В гараже пахнет машинным маслом и пылью; перед Дафной – квадрат ворот, очерченный тонким белым светом и силуэт Арея – всё ближе. Девушка легко касается ладонью его колючей щеки.
Стражи уже во дворе: слышно, как кто-то коротко выкрикивает команды.
Арей проводит пальцем по её губам, показывая, что нужно молчать – и чувствует её улыбку. Даф запрокидывает голову, и его палец невольно касается теплой, чуть влажной шеи и дальше – шерсти шарфа.
Голоса совсем рядом – настороженные, негромкие. Приятно думать, что стражам сейчас страшно, представлять их напряженные в ожидании внезапного нападения позы.
Дафна вздрагивает, но Арей успокаивающе проводит ладонью по её волосам – он знает, что стражи не найдут их: слишком абсурдно то, что они – здесь. Но другой рукой барон незаметно касается меча, уже появившегося на поясе.
Он целует её, а Дафна исступленно шепчет любовную ересь – те самые слова, что Арей так не хочет слышать и которых боится. Незачем ей это говорить и чувствовать. Барон отчетливо ощущает: рано или поздно быть беде.
– Люблю тебя… без тебя бы умерла, – выдыхает Даф, и Арей удивляется буквальности её последних слов.
Она заставляет его стягивать с себя одежду, прижимает покорные руки барона к груди, к сладостно тянущему животу. Арей наблюдает за девушкой с ужасом и болезненным интересом. А Дафна красива, думается ему вновь, – именно безусловно красива. Жаль, что для него её нежность слишком огромна.
Шаги стражей отдаляются, всё тише звучат приказы…
Дафна отдается снова – как будто в последний раз – и дышит ему в плечо.

Март. Последний отблеск.

Надо мною только небо,
А со мною голос твой.
(Анна Ахматова)

Мартовское небо ясное, высокое, пронзительное, радостно звучит капель, двор перечеркивают густо-синие тени. Вроде бы зима, а солнце уже горячее, думает Дафна и зашторивает окно.
На Дафне мягкая пижама и уютные домашние тапочки: уже вторую неделю она больна. Даф старается не думать об этом, не жалуется, не просит особого к себе отношения, но Арей видит, что сил в ней всё меньше, она исхудала и словно медленно сгорает, растворяется в воздухе – полупрозрачная, мерцающая.
Что делать, он не знает – Арей привык сражаться с материальными противниками, и руки его опускаются.
– Скорей бы весна, – тихо говорит Даф.
Они одни в пустой профессорской квартире с высокими потолками, удобной мебелью и бесконечными книжными шкафами. Где хозяева – остается только гадать.
– Уже скоро, – отзывается мечник.
Скорей бы, думает он, ощущая иррациональную боль там, где у смертных обычно бывает эйдос. Арей хочет, чтобы весна пришла для Дафны, чтобы она успела её застать. Он приказывает себе не сочувствовать, не жалеть – словно всё так, как было раньше. Барон понимает: стоит ему начать жалеть – и Даф сломается. Она и так держится из последних сил.
Арей помнит свой разговор с врачом: доктор был убийственно вежлив, когда, спустя полчаса, вышел в холл к мечущемуся, словно раненый зверь, мечнику.
– Она больна…
Арей не вслушивается в то, что говорит довольно молодой, опрятный и собранный врач.
– Лекарство?! – рявкает он, и доктор в испуге отшатывается: он, конечно, повидал на своем веку и практически всемогущих бизнесменов, и мафиози, чуть что – хватавшихся за оружие, но человек, что стоит сейчас перед ним, кажется опасней их всех.
– Сожалею, но…
– Я заплачу, – уже тише – хмуро и зло – бросает Арей.
Врач лишь пожимает плечами: они все готовы платить – и платить много. Но ему невдомек, что плата стража мрака отличается от обычных посулов.
– Чего ты хочешь? Всемирной славы? Бессмертия? Чего?! – Арей хватает медика за накрахмаленный воротничок рубашки.
– Про-про-простите, – мямлит доктор, принимая барона за опасного безумца. – Вы неправильно поняли...
Взгляд у него как у кролика, попавшего в когти к орлу.
– Ваша… дочь, – он осторожно произносит слово “дочь”: персонал в этой дорогой клинике отлично вымуштрован, ведь порой ляпнуть невпопад означает лишиться работы.
Арею всё равно. Дочь – значит, дочь. Он убьет докторишку, как только тот договорит.
– Она смертельно больна, – врача бьет нервная дрожь.
Мечник молчит, но воротничка не отпускает.
– Мы можем положить её в клинику, – торопится продолжить доктор. – Если вам так будет спокойней. Но уверяю вас: это бесполезно.
– Сколько ей осталось? – убийственно тихо спрашивает Арей.
– Очень и очень мало, – дрожащей рукой врач смахивает капельку пота, скользящую по виску.
Барон с силой отталкивает его; человек падает навзничь, ударяется о кафельный пол и закрывает лицо ладонями…

Дни идут за днями, весна разгорается всё ярче, а глаза Даф потухают. Дафна смотрит растерянно, обескуражено, чуть склоняя голову набок. По утрам её мучает кашель, она часто спит днем. Она умирает, думает Арей, и эта мысль болью отзывается в голове.
Однажды он не выдерживает – притягивает Даф к себе, сажает на колени, но не говорит ни слова. У них своеобразный договор: оба молчат, притворяются, что не замечают. Дафна безмятежно улыбается, прижимается щекой к его щеке – и Арей отмечает, что кожа её суха, словно пергамент. Он сжимает Даф в объятиях, а она теребит его волосы, и прохладная рука её чуть дрожит.
На чужой кухне громко тикают часы, сквозь легкий тюль пробиваются яркие лучи весеннего солнца, пятнами ложатся на старый паркет. Волосы Дафны трогательно пахнут нарциссами, и это страшно.
– Все проходит, и это пройдет, – шепчет девушка, легко касаясь губами уха Арея.
Барон вздрагивает – слова эти как удар бичом, – и лишь крепче прижимает к себе исхудавшее тело. Даф молчит: пусть ей немного больно, но так ей кажется, что и он любит её. Арей ни разу не говорил ей об этом, а она никогда не спрашивала – его поступки всегда значили для неё больше слов. И она ни о чем не жалеет.
Всё повторяется, в отчаянье думает Арей. Нельзя было сочувствовать ей – тогда, осенью; нельзя жалеть, нельзя принимать любовь, если её недостоин. Нельзя только брать. А он забрал у Дафны всё, это он. Он виновен. Дьявол!..
– Что с тобой? – ласково спрашивает Даф, с пониманием глядя во внезапно потемневшие глаза. – Всё же хорошо будет.
Но она, конечно, врет. Она просто успокаивает его, ведь сколько времени он успокаивал её, – он, сильный и уверенный.

Дафна умирает на рассвете – Арей отчетливо слышит, как с первым лучом солнца замирает её дыхание. Двое златокрылых уже стоят рядом, словно две надгробные статуи, и ни осуждения нет в их взглядах, ни печали. Они даже не смотрят на барона мрака, склонившегося над похолодевшим и уже никому ненужным телом. Стражи света ждут, когда эйдос Дафны окончательно простится с плотью, но яркая синяя искра упорно парит рядом с дархом Арея, будто хочет навсегда сгинуть во мраке. Лица златокрылых суровы – они готовы сражаться, если темный решит посягнуть на эйдос бывшей светлой.
А барон хочет умереть – чтобы его сознание перестало быть его сознанием, а разум – его разумом, чтобы перестать видеть, помнить и чувствовать. Стать ничем, раствориться, превратиться в мельчайшие и безымянные частицы. Никогда раньше он всерьез не желал себе смерти – страшно было отказаться от существования, потерять свой изолированный и жалкий разум, безнадежно отравленный сомнением и гордыней, своё мнимое всесилие.
На рассвете всё это вдруг становится в тягость.
Арей бросает взгляд на златокрылых, но они не смотрят на мечника. Один из них держит непокорный эйдос на ладони, и стражи взлетают – взошедшее солнце победно сияет на их золоченых латах. Всё, что остается у Арея, – тело, лишь вчера бережно укрытое им самим теплым одеялом. Голубые глаза Дафны блестящие и пустые, но на губах застыла легкая улыбка. Арей хочет в последний раз дотронуться до её белой руки, но сладковатый запах нарциссов становится удушающим, и барон, тяжело поднявшись, выходит из комнаты.

***

В разгар литургии незнакомый мужчина заходит в церковь. Лицо его искажено, как от боли, а шаги тяжелы, словно ноги его скованы невидимыми цепями.
Свет – чистый свет – падает на старую напольную плитку, минуя таинственные и скорбные лики святых. Хор поет “Иже Херувимы” – светло-радостное, невесомое. Потемневший от времени иконостас наполовину закрывает тяжелое паникадило, тускло мерцают на нём десятки свечей.
Мужчина медленно приближается к алтарю и замирает под центральным куполом. На него оглядываются, будто чувствуют, что негоже барону мрака находиться в храме Божьем.
А он смотрит прямо вверх, выше лучей, падающих из маленьких окон, мимо огромного лика Христа – туда, в нарисованную синь неба. Мечник пытается вспомнить давно забытые слова, но вопреки всему вспоминается другое...
Светлые волосы, разметанные по подушке. Мечущиеся на стенах тени. Её прикосновения, её острые колени, тонкие пальцы, сжимающие край одеяла. Сбивчивое дыхание и пленительная хрупкость плеч. Изогнутые в мольбе брови и отчаянная улыбка.
И утренний луч на смятой подушке – рядом с её безмятежным лицом.

@темы: подарок, Арей/Дафна

---

Ппц!

Так радовалась, так радовалась! Что написала довольно для меня внятный сюжет... А сам текст - теперь не пишется((( Весь день носила, можно сказать, под сердцем - а он возьми и заглохни. Ладно, будем надеятся, я просто ошиблась с началом - не с того надо было! В общем, первая сцена слилась - ни эмоций, ни атмосферы! В корзину будет отправлена, насчастная!

@настроение: унылое говно

@темы: нытье графомана, слила

---

Подхватила моб)

01.09.2010 в 20:32

Пишет  AnaisPhoenix:

"Семь асcоциаций"
Баянный моб, прошедший огнем и мечом по дайри, добрался и до Анаис.
(а теперь и до меня )

Правила игры: каждому пожелавшему я дам семь ассоциаций, а вы у себя расскажете, как они с вами связаны.

От AnaisPhoenix

1. Песня - в самом общем смысле. Единство формы, смысла, мелодики, эстетики, атмосферы - это да, это идеал того, как долнести целостный и сильный образ)
2. Ветер - да)) ветер - это движение, разгоняющее уныние, обыденность, иногда разрушающее старое, иногда ободряющее и дающее надежду.
3. Колокольный звон - а вот тут не знаю. Когда слышу его - помимо благоговейности ощущаю еще и такое, что я недостойна прикасаться к его стройной гармонии, что я испачкана и изломана, а он чист Оо
4. Полет - думаю, нет, не про меня. Ощущение полета мне совсем не близко, скорее, ощущение попутного ветра, ветра в лицо - от быстрого передвижения.
5. Ромашковое поле скорее да, чем нет - некое абстрактное ромашковое поле - место для убегания в детство и в себя, и вообще для регрессии)) Но то, что оно ромашковое - это для меня открытие)) Иногда оно бывало одуванчиковым.
6. Книга Скорее да, чем нет. Но скорее как фетиш Люблю вещность книги, не люблю электронную книгу. Старый переплет и запах пыли - вызывают почтительное и благоговейное ощущение. Причем что я не сказать что шибко читающий человек.))))
7. Арей извини, просто не могла не Не знаю насчет ассоциации Арея со мной , но как то, что занимает мою эмоциональную сферу в данный момент времени - да. Этот Арей несколько архитипический, и я думаю, он будет со мной всегда, лишь немного видоизменяясь, меняя имена и чуточку - внешность.

От Рыжа

1. Ветер. это да)) То же, что и выше))
2. Эльфы. Люблю толкиеновских))) Хотела бы встретиться
3. Дмитрий Емец. А вот Емца не люблю))))) Правда фики в последнее очень долгое время пишу только по нему. Парадокс!
4. Некромагия. Оо почему?))))) Некроманты и некромаги - объект моей неприязни почти во всех книгах)) А уж тем более в игре Герои меча и магии!
5. Лето. Тоже странно, я в принципе люблю все времена года, но лето наверн меньше всего из всех.
6. Цветы. Их люблю, но очень поверхностно. Хорошо когда они есть - и приятно. На клумбе, в букете. А вот на подоконнике я забываю поливать)) Но если их нет - я не переживаю)
7. Алиса в стране чудес. Да, люблю атмосферу этой книги, хотя книгу-то я не читала

От Одувашки

1. Кремовый цвет Такой бледно-розовый, который мне зимой не идет)))
2. Импрессионизм Да, наверное, он самый любимый.
3. Медузия О, как долго она ела мой моск)) А теперь кое-кто кушает его посильнее
4. Короткие платья Я вроде их и люблю, и боюсь))) Люблю платья-трапеции)
6. Рок-н-ролл Даааааааа))) Любовь этого лета и осени)) Очень повышает настроение.Вот бы еще танцевать научиться
7. Розы под дождем А почему?))) Не люблю розы)) А дождь люблю теплый или ночью, в кроватке под него спать)) Ну или когда сильная буря!

От FrancisBonnefoy (кста, а что значит этот ник?)

1. рыжесть, дааааааааа)) Обожаю рыжесть, очень!)) *ну ты знаешь*
2. фэндом, Просто фэндом?)) Не совсем, я в делах фэндомов полный нуп и наивная овечка))
3. вересковая пустошь оО, вереск люблю, это такой фетешизм) А вообще, я люблю мелкие цветочки, да - вереск, незабудки, и ткани с принтом мелких цветочков - а-ля ситцевые такие. И у вереска бывает чудесный сиреневый цвет! (Однажды купила какой-то мутантский ярко-малиновый вереск в горшочке, а он издох((()
4. менестрели, Скорее в изначальном своем смысле - странствующие музыканты, или еще лучше эльфы - менестрели!
5. сыр >< СЫР!!!!!!!!!!!!
6. ежевичное вино Ни разу не пробовала)) Но идея мне нравится))
7. аристократичность То, чем бы я хотела обладать)) Не обязательно по рождению, скорее аристократичностью вкусов, облика и манер. С манерами совсем плохо - потому что я вечно разрываюсь между непосредственностью, зажатостью и игрой в аристократичность)))

От Лигры

1) Фиолетовый да, один из самых любимых цветов, таинственный, загадочный, ня в общем))
2) Ветер ветер уже объясняла))
3) Шикарные рыжие волосы (да-да, это мой фетиш ) и мой!))))))))
4) Музыка не могу сказать, что разбираюсь, но люблю)
5) Мягкость ага, да( увы( я очень мягкий человек и обидеть могу только самых близких (как бы смешно не звучало). Вечно не могу отбиться от людей из-за этой мягкости
6) Вода почему?)) По гороскопу я огонь, огонь люблю, но себя с ним не ассоциирую. Но и с водой как-то не очень))
7) Емец тут понятно почему, в обещем-то, но я дядю Диму не очень люблю)))

запись создана: 01.09.2010 в 21:56

@настроение: интересно

@темы: Флешмоб

---

Найдено у  Celebrina, не могу не утащить))))
Волшебная музыка!

Слова

little child, be not afraid

though rain pounds harshly against the glass

like an unwanted stranger, there is no danger

I am here tonight



little child, be not afraid

though thunder explodes and lightning flash

illuminates your tear-stained face

I am here tonight



and someday you'll know

that nature is so

the same rain that draws you near me

falls on rivers and land

on forests and sand

makes the beautiful world that you'll see

in the morning



little child, be not afraid

though storm clouds mask your beloved moon

and its candlelight beams, still keep pleasant dreams

I am here tonight



little child, be not afraid

though wind makes creatures of our trees

and their branches to hands, they're not real, understand

and I am here tonight



for you know, once even I was a

little child, and I was afraid

but a gentle someone always came

to dry all my tears, trade sweet sleep for fears

and to give a kiss goodnight



well now I am grown

and these years have shown

that rain's a part of how life goes

but it's dark and it's late

so I'll hold you and wait

'til your frightened eyes do close



and I hope that you'll know...



everything's fine in the morning

the rain'll be gone in the morning

but I'll still be here in the morning

@настроение: вау!

@темы: вау

---

Гадство!

Я заболела какой-то херней((

---

Фабула и сюжет.

Интересная и забавная заметка про фабулу и сюжет - многабукаф

Фабула и сюжет — как это сделать
Заметки Олег Звонков

20. February 2009 - 16:29
Фабула и сюжет — терминология


Иногда создается впечатление, что люди, произносящие эти умные слова — фабула, сюжет — друг друга не слушают, а под этими понятиями подразумевают совершенно разные вещи.

Любознательный читатель может для начала заглянуть в википедию (ru.wikipedia.org/wiki/Фабула, ru.wikipedia.org/wiki/Сюжет), ну а потом уже и дальше: словари, энциклопедии. Полчаса хватит, чтоб запутаться окончательно.


К примеру:

Фабула — фактическая сторона повествования, те события, случаи, действия (эти формулировки безболезненно можно пропустить, для дальнейших рассуждений они не столь важны), состояния в их причинно-следственной, хронологической последовательности, которые компонуются и оформляются автором в сюжете на основе закономерностей, усматриваемых автором в развитии изображаемых явлений. (это из википедии)

Запомним на всякий случай важное — «причинно-следственная, хронологическая последовательность».

А сюжет?

Сюжет — в литературе, драматургии и кино — порядок событий, происходящих в художественном произведении. Сюжет — основа формы произведения. (оттуда же)


Этим, пожалуй, можно и ограничиться, вернее на этом точно надо остановиться, потому как все остальное явно не здраво, вот как эта лабудень например: «изучая образное отражение динамики жизни, следует отличать: 1) «фактическую» основу произведения, события, о которых в нем рассказывается, как продукт предварительного отбора художником явлений действительности или вымысла, что и можно назвать фабулой, то есть повествовательной темой, подлежащей дальнейшей обработке в сюжете; 2) и саму разработку повествовательной темы, что связано с разрешением какой-либо проблемы на материале данных событий» и т.д.


Есть те, кто не видит отличия между фабулой и сюжетом и предлагает какое-либо понятие упразднить, есть те, кто запросто меняет их местами.

Лично мне нравится формулировка Б. В. Томашевского: «Фабулой называется совокупность событий, связанных между собой, о которых сообщается в произведении… Фабуле противостоит сюжет: те же события, но в их изложении, в том порядке, в каком они сообщены в произведении, в той связи, в какой даны в произведении сообщения о них» (Б. Томашевский «Теория литературы. (Поэтика)» Л., 1925 г., стр. 137).


Т. е. фабула — что происходит и почему (из-за чего) происходит, сюжет — как мы об этом узнаём.


Для литературоведения, как науки, конечно, важна терминология, собственно предмет науки, теории, методологическая база. Без всего этого аппарата осталась бы одна история литературы и, возможно, сравнительный анализ произведений, стилей… Но для человека пишущего все эти формулировки ничего не дают, ну или как минимум только добавляют ненужной путаницы. Не-не-не, знания лишними не бывают. Какое-то представление иметь надо, но без фанатизма, пожалуй…


Я же предлагаю не вдаваться в доскональное изучение этих терминов и тех понятий, которые за ними стоят, не выискивать кто что об этом сказал, а рассмотреть что же есть фабула и сюжет на конкретном несложном примере.


Читаем газеты перед едой


Возьмем какой-нибудь недавний случай из новостей, к примеру: «Тринадцатилетний британец стал одним из самых молодых отцов в истории страны», как сообщает нам газета Sun.

Кстати, совершенно не понятно, почему поднялась вся эта шумиха, и даже спустя две недели история не закончена, но об этом позже.


Итак, мы решили написать повесть. И для этого присматриваем подходящий случай из газет.

Герои — 12-летний мальчик и девица 15-ти лет отроду — перепихнулись. В результате чего она забеременела.

Проблема?

Я в литературном смысле, что там на самом деле, нас особо не волнует, мы задаемся вопросом — можно ли здесь нарыть конфликт для нашей повести. Похоже — да. Перед ними возникло препятствие. Его надо преодолеть.

Конфликт — два наших молодых возлюбленных хотят быть вместе, а весь мир против них, они в страхе, в панике, боятся кому-либо что-либо сказать, а только прижимаются друг к другу теснее.


(Я вот лично думаю, что было совсем по-другому, если вы видели фотографию этого мальчика — когда она родила, он уже возмужал так, ему исполнилось уже 13, но выглядит он не больше, чем на 10, — и… конечно же мы понимаем, что перед нами просто два барана. Но если наших героев на первых же страницах нашей повести назвать баранами, можно ставить точку и книжку закрывать.

Поэтому, все свои соображения о «на самом деле» мы оставляем за скобками, а рисуем занимательные картинки.)


Итак, два малолетних возлюбленных и весь мир против них. Спустя какое-то время беременность уже не скрыть. Легальный аборт делать поздно (да и в любом случае опасно для столь юной мамы). Наши возлюбленные настаивают на сохранении ребенка. Мальчик говорит, что будет хорошим папой (хотя толком не понимает, а что именно это означает, но обещает со временем разобраться), девочка говорит, что они будут хорошей семьей и рожает. Общественное осуждение, конечно, и порицание, но они все вынесли стойко, рассказав, что сделали динь-динь только один разик, заигрались и даже не заметили, как нефритовый стерженек занырнул в невинный бутон лотоса. Все более-менее успокоились, изобразив благопристойные лица, а мальчика папа даже похвалил за заботу о ребенке, за непомерно развитую в такие юные годы ответственность (там, правда, не понятно какой именно папа его хвалил, потому что родители мальчика в разводе, и тот живет с мамой, видимо, хвалил папа девочки, у которого кроме нее, кстати, еще пятеро детей, и живет их семья на пособие, ну да ладно — это все за скобки).


Итак, рассмотрим по пунктам:

1) Первоначальное состояние — мальчик + девочка.

2) Импульс — она беременна.

3) Цель — хотят быть вместе, потому как любят друг друга что есть мочи.

4) Препятствие — они одни против всего мира, их травят здоровые дядьки, а им-то так мало лет и нет денег, как страшно жить.

5) Выбор — они решительно хотят сохранить ребенка.

6) Кульминация — она рожает, их маленьких ожидает нечто страшное и непредсказуемое.

7) Поворот — все СМИ на протяжении двух недель берут у них интервью за интервью, за что отваливают бабла немерено, они становятся героями таблоидов, а там смотришь и реклама подтянется.

8) Развязка — они получают все: ребенка, любовь, славу, деньги.


Интересно? Да, так как-то, не особо.

Годится для повести? Ну… с очень большой натяжкой.

Поэтому, не прощаемся.


Конец первого акта.


Первый поворот фабулы — усугубляем


По законам жанра здесь должна произойти некая неожиданность, некоторые должны как чертик из табакерки выскочить не известные до этого обстоятельства, которые ставят все с ног на голову, которые переворачивают ситуацию, обесценивают все предыдущие цели, препятствия, достижения.


И, о чудо!


Прошло две недели, и вдруг два мальчика — 14-ти и 16-ти лет — тоже захотели чтобы у них тоже брали интервью и тоже отвалили кучи баблоса, а заодно и предоставили им их честные 15 минут славы, и на голубом глазу заявили они, что так же имели с юной мамашей интимные отношения довольно таки продолжительное время и еще до этого сосунка-папаши, и во время, и после, а слухи о невинности бутона лотоса несколько преувеличены, мол, одуванчик ее давно отцвел. И чей ребенок — это еще большой вопрос.

Девочка говорит, что это все ложь. Мальчик говорит, что все равно ее любит и верит только ей. Такая вот закавыка.

Кто-то (правительство? суд?) назначает генетическую экспертизу. Немая сцена — все замерли, сгруппировались в ожидании.

А тем временем букмекерские конторы принимают ставки — а кто же папа? И, кстати, наш юный герой — фаворит с коэффициентом 1,5 (что это значит, не суть).


Итак, по пунктам:

1) Первоначальное состояние — см. хеппи-энд 1 акта.

2) Импульс — вдруг откуда ни возьмись еще два вероятностных папаши, и наши юные герои ими оболганы.

3) Цель — папа должен отстоять свою честь (а заодно и честь своей девицы), доказать, что это его ребенок, а те, другие, самозванцы.

4) Препятствие — впереди генетическая экспертиза (варианты: он бы мог их вызвать на дуэль или рассказать об их «благонадежности» куда следует, а уж там, под пытками, они бы быстренько отреклись от своих глупых слов и т.д., и т.п., не будем фантазировать, у нас общество гуманно).


Дальше пока не ясно.

Возможны варианты: как повторный хеппи-энд, так и нехорошие, а возможно даже трагические последствия — все умерли.


Если додумать второй акт, как они все преодолели или, с точностью наоборот, как их жизнь растоптала в лохмотья, в лепешку, то пожалуй, на этом можно и остановиться, но на самом деле второе препятствие лежит в той же плоскости, что и первое. Да, оно переворачивает предыдущую ситуацию. Обесценивает достижения 1-го акта. Но не переводит действие в другую плоскость.

Поэтому мы пофантазируем на тему, а какой бы мог быть третий акт.


Второй поворот фабулы — опрокидываем


Как бы от балды зададимся вопросом — а собстна че за хрень? С какого это перепугу две недели всевозможные СМИ и интернеты только и делают, что жуют-пережевывают эту историю, как будто это какое-то чудо, непорочное зачатие, не меньше?

И еще такой вопросик, если можно, а что вообще в мире происходит? Ну, кроме этой истории?

Огляделись… Кризис, например… Вот его оставим в покое, потому как он глобальный и для нашей повести с него ничего не сдоить. Надо взять что-то конкретное, что можно рассмотреть со всех сторон. Что было бы полезно кому-то скрыть, что может повлечь за собой какие-нибудь последствия, нежелательные для некоторой группы заинтересованных лиц.


Что у нас произошло за эти две недели помимо невероятного происшествия с рождением ребенка?

1) В Чехии столкнулись два пассажирских состава.

2) В космосе столкнулись российский и американский спутники.

3) А вот в Атлантике столкнулись друг с другом французская и британская подводные лодки.


Британская подводная лодка и британский же юный папа — какое совпадение, это неспроста! Причем, заметим, лодки столкнулись аккурат две недели назад, а известно об этом стало только что, да и то, так, упоминается, как о незначительном факте. Вот и берем это, по сути не относящееся к первым 2-м актам, происшествие. (В данном случае я использую подручный материал только для иллюстрации построения фабулы и сюжета. Вообще-то, нам никто не мешает что-нибудь придумать, все что в голову взбредет.)


Итак, представим себе произошло невероятное происшествие — столкнулись британская и французская подводные лодки. Честь короны в опасности.

И за это кто-то должен ответить как минимум, да и случай уж точно неординарный, ведь могло бы наверное и… мама дорогая, сколько там той Атлантики? Так что если эта тема раскрутится, возможны, например, протесты и народные волнения.

Тут на арену выходят невидимые бойцы невидимого какого-нибудь 13-го отдела. И допустим, чтоб прикрыть столкновение подводных лодок, сфабриковали пучок будоражащих всех новостей, возможны варианты:

1) взяли что попало, какой-то левый случай — мальчик стал папой (как будто это такая уж редкость для 6-ти сколько там миллиардного населения Земли) — и раздули неимоверно,

2) оба новых, появившихся во 2-м акте, мальчика придуманы, т.е. нет их, так для обострения состряпаны какие-то интервью,

3) да и тех юных родителей тоже не было в природе, виртуальные они, выдуманные, все фикция.


До поры до времени этот тайный 13-й отдел в тени, но в 3-м акте выходит на сцену (что-то должно заставить их выйти), и это опрокидывает все действо. Если перед этим тема была «взаимоотношения незрелых оплодотворителей» — ну да, важная тема, и на какое-то время привлекающая к себе внимание, то сейчас уже на повестке дня тема более глобальная «кто нами руководит», «кто манипулирует общественным мнением» и все-такое прочее.


3-й акт мы сейчас не прорабатываем, откладываем до поры до времени. Но фактически перед нами готовая фабула 3-х актового произведения.


Вопрос: Можем ли мы прям сейчас сесть и начать писать на основе этой фабулы повесть?

Ответ: Нет.

Вопрос: Почему?

Ответ: По кочану. Что у нас есть? Некое происшествие, несколько героев, которые в нем участвовали, и нам даже удалось всех их увязать в кучу причинно-следственными связями, и теперь они действуют не абы как, а мотивировано. Событие выходит из события. Есть о чем писать, но нет — как. Нет того способа, как мы это все увидим. Чьим глазами. В чьей голове (или над головой) будет камера.


Кстати, вот вопрос: а происшествия сами складываются так складно в фабулы? Ведь мы просто взяли несколько событий из новостной ленты. Это кто-то специально так подстраивает или это закон восприятия? Или не может человек по другому воспринимать события внешнего мира, кроме как увязанные в фабульный клубок (кому это выгодно, почему этот человек это сделал, зачем, каков результат?), возможно, только так изначально абсурдный окружающий мир приобретает для человека смысл?


И еще чуть в сторону — о восприятии.


Гоняем таракана


Восприятие подразумевает некое действие. Т.е. просто созерцание не многое дает в смысле восприятия, с предметом надо что-то делать, по дороге надо идти.

То же самое и с рассказом, повествованием, изложением на бумаге. Одного описания здесь не достаточно.


Представим себе, вот перед нами на столе сидит таракан, пусть даже самый умный таракан, и мы ему объясняем что такое стол. Мы ему рассказываем: стол это такой твердый предмет с гладкой поверхностью, он вот такой ширины, такой длины, по нему можно побегать, даже в футбол можно поиграть, в такой маленький настольный футбол, но у стола есть край, т.е. вот он гладкий-гладкий, а потом — бац! — край, и там за ним стол заканчивается, и ближе к краю надо осторожней в футбол играть, мячик может свалиться вниз, не достанешь.

Мы можем сколь угодно долго нашему таракану рассказывать о столе, в лепешку разобьемся, но он нас не понимает.

А если таракана по столу погонять?

Погоняй таракана, и он сам все про стол поймет, что тот твердый, гладкий, ровный, что он имеет некие размеры, а подбежав к краю наш таракан до всего сам дойдет: «э-э-э, да тут так можно ё!!!»


Познание происходит в деятельности, повествование тоже должно происходить в деятельности. Поэтому нам нужен деятельный герой, за которым, как нитка за иглой, будет следовать и читатель, только дух переводить на поворотах.


У нас есть готовая фабула 3-х актовой повести, некая земля, ландшафт — реки, горы, поля, леса, дороги. Нам нужен симпатичный шустрый таракан, которого мы будем гонять по этому ландшафту.


Из тех героев, что есть в наличии, кто-нибудь годится на роль таракана? Пожалуй что нет. Поэтому вводим со стороны.


Допустим, молодой репортер не особо солидной газеты.

Почему репортер? Ну если мы возьмем, предположим, следователя, то нам надо как минимум ознакомиться с процессуальными кодексами (обеими) и реалиями работы следователя, если это представитель другой профессии, тоже самое, надо знать реалии, а репортер — тут все и так понятно. Поэтому репортер. К тому же он шустр и симпатичен, нам интересно посмотреть на него, попереживать вместе с ним — вполне годится на роль таракана.


Но мы не можем гонять его бессмысленно туда-сюда по нашему ландшафту. Все его действия, в свою очередь, должны быть мотивированы, иметь причины и следствия.

Поэтому продумываем фабулу и для него.


Фабула для героя


Например, он был в какой-то непродолжительной командировке где-то недалеко от того городка, где вдруг обнаружился отец-юнец.

Звонит редактору: — Я тут все равно мимо еду, заеду, возьму интервью, если получится, или сфоткаю чего-нибудь, дом, школу.

Редактору не пох?

Наш репортер едет в этот городок, причем в машине радио только об этой парочке и говорит, в любом придорожном кафе по ящику их физии.

Приезжает в городок, идет туда, идет сюда… короче, не находит он их, все время ему кто-то говорит, да, вот такой вроде жил здесь полгода назад, куда-то переехали, да, наверное, вот туда-то, миль двадцать. В общем, идет он по следам ускользающих от него (а мы знаем, что несуществующих) героев и никак их не настигнет.

Он не понимает в чем же дело. Но начинает предпринимать какие-то дополнительные телодвижения. Там у него приятель работает репортером, сям девица знакомая секретарит. Он звонит, пытается выяснить кто делал репортажи, кто брал интервью. И, к примеру, все концы приводят к какой-то одной неприметной конторке, к местному информационному агентству. Он пытается его найти, а нет никакого агентства. Я так схематично, без подробностей. Тут ему уже редактор звонит, грозит уволить. Еще что-то. В общем, влезает он в некую игру неких серьезных дядек.

Параллельно, фоном (т.е. основной фабулой) идет вся эта история молодых. Объявляются претенденты в осеменители. Назначается генетическая экспертиза. Тут уже букмекеры суетятся и т.д., и т.п.

Дальше все зависит от кровожадности автора. Репортер наш либо жонглирует пулями, либо — что на самом деле интереснее — неведомые люди затевают с ним отдельную игру, чтоб сбить с толку, нейтрализовать и отправить домой.


По пунктам:

1) Первоначальное состояние — репортер недалеко от места событий.

2) Импульс — увидел в новостях, решил походу написать статейку.

3) Цель — взять знаковое интервью, профессиональный рост.

4) Препятствие — он ничего и никого не находит.

5) Выбор — он таки решил докопаться хоть до чего-то.

6) Кульминация — он влезает не в свое дело, и теперь его цель кардинально меняется, тут уже не до профессионального роста, тут как бы в живых остаться.

7) Поворот — допустим он так ловок, что обводит всех вокруг пальца, и его, такого ловкача, приглашают на работу в этот 13-й отдел, допустим, такая у них кадровая политика.

8) Развязка — он получает все: работу, о которой он и не мечтал даже, чувство значимости, деньги.


И все это идет поверх 3-х уже рассмотренных нами актов с молодым семейством.


Готово?


Да, можно сказать, что перед нами уже сюжет.

Нам есть с чего начать. Мы можем описать сцена за сценой, по порядку, глазами репортера или со стороны, но следуя за репортером. Если первоначально у нас была идея и статичные, пусть и мотивированные, герои, то сейчас картинка оживает, потому как читатель идет за героем (в данном случае репортером, но мы могли увидеть эту историю и глазами другого персонажа, например, мальчика, или папы девочки, да, хоть глазами учительницы, или участкового. Но глазами репортера как-то поживее, веселей).


Остается только добавить, что, даже имея готовый сюжет (напоминаю, фабула — что происходит и почему, сюжет — как мы об этом узнаём), мы пока еще не говорим ничего о том, как это будет написано.

А это может быть триллер — репортер наш по локоть в крови и по уши в грязи. Или комедия с мистером Бином в главной роли. А может быть что-то в духе гонзо-журналистики — обдолбанный репортер встревает непонятно во что и неуклюже рушит карточный домик, выстроенный 13-м отделом. Или «журналистское» расследования репортера, типа наивного Швейка, которому подсовываются сложные логические ловушки, а он по простоте душевной их тупо не замечает.

В каком стиле это будет написано мы еще не знаем, но перед нами готовые фабула и сюжет (пока еще не проработанный, в общих чертах, но сюжет) произведения.


В общем, далее продумываются герои, сцены, детали — и вперед!

---

А вот и нихрена)

Неа, не борец я, правда только, что для себя я - суровый противнег А за стеной - сады...

Итак, что мы имеем?.. Вы — Борец!

Вы любите испытывать себя на прочность. Вам никто не нужен, вы не любите принимать помощь, хотя сами вполне можете ее оказать: это ласкает ваше самолюбие. Вы не терпите осмотрительность и раздумья, спешите вперед и порой можете поставить на карту все, потому что крайне цените адреналин в крови. Вы — экстремал, вам вечно чуть больше двадцати, а родители еще на пятнадцатом году вашей жизни перестали дергаться при фразах типа "я завтра пойду прыгнуть с парашютом". Самое большое счастье для вас — победить. Себя, природу, горную вершину, течение, общественное мнение... "Не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнется под нас!" Что касается общительности, то обычно у вас проблем с этим нет, да вот беда: слишком многое зависит от вашего настроения... К неприятностям у вас отношение специфическое: вас они не только не смущают, но даже радуют. Ведь это еще одна возможность испытать себя! Проблема в том, что иногда вы начинаете сражаться с собой. И обычно получаете по шее, потому что вы — серьезный противник. Попробуйте разобраться с парочкой застарелых проблем и комплексов — и все будет еще лучше, чем сейчас! А тринадцатый вопрос... Что вы увидели за стеной? Стена — это смерть. Напишите, если не жалко, в комментарии, что там... Удачи!

Пройти тест

---

Что это?

Первый раз слышу эту песню Найтвиша, поет мужик какой-то)) Запала очень.

СЛОВА

Sweet little words made for silence
Not talk
Young heart for love
Not heartache
Dark hair for catching the wind
Not to veil the sight of a cold world

Kiss while your lips are still red
While he's still silent
Rest while bosom is still untouched, unveiled
Hold another hand while the hand's still without a tool
Drown into eyes while they're still blind
Love while the night still hides the withering dawn

First day of love never comes back
A passionate hour's never a wasted one
The violin, the poet's hand,
Every thawing heart plays your theme with care

Kiss while your lips are still red
While he's still silent
Rest while bosom is still untouched, unveiled
Hold another hand while the hand's still without a tool
Drown into eyes while they're still blind
Love while the night still hides the withering dawn

---

Для Одувашки.

Вот, не сочти за наглость)
1. Не знала, что ты такая резвая)) В хорошем смысле. А еще говоришь, что тормоз
2. Я думала, ты больше подвержена сомнениям и чуть неуверена в себе, а у тебя все ок, по крайней мере внешне))
3. Ты легкий в общении человек, с тобой не паришься, что что-то не то скажешь или как-то не так себя поведешь И вот честно, я от тебя не устала А то я обычно устаю от чела за день общения.
4. У тебя офигенски поставлена речь, я частенько страдаю косноязычием, поэтому могу оценить)
5. Ты интересующаяся и восторженная.
6. Ты улыбчивая и с тобой можно посмеяться))
Воть, это не список комплиментов, а имхо

@настроение: ня-ня-ня

@темы: Ня)

---

Michael Nyman

Очень чувственные у него саунды к The Piano. Уже несколько лет по ним тащусь, этакий импрессионизм)

---

Мои зайки...

Скоро первое сентября, и мы больше не идем вместе на пары... Люблю, скучаю, выпускнооооооооооой

Неско фоток

Данс-данс)) Пьяные отжигали под рок-н-ролл))

Девчоооонки)) (рыжое - это я)

Шоу на Воробьевых)))

МЫ!

Унылые лимузины и склад туфель))

Утро *картина маслом*))))))) Я - самое левое, бодунное, уже протрезвевшее создание))

@настроение: ностальгия

@темы: Скучаю!!!!!!!!!!!!!!

---

Вдогонку вчерашнему эмомоду - HIM)

Дарковое нытье Вилли Валло)) Мои любимые песенки)



Под эту весь вечер писался фик:


А вот эта - мне упорно кажется лет так с надцати - исполняется самим Севой Снейпом

---

Хочется сдохнуть, блять.

Со всех сторон давят - чо на работу не устраиваешься. Иди туда, сюда не ходи, а тут стаж в трудовую не запишут. Хотят, чтобы шла в офис или в школу, а я не хочу. Не знаю, чего я хочу. Уже ночью снятся сны, как меня лианы связывают по рукам и ногам((( Хочется напиться фенозепама и заснуть надолгооо. Такое ощущение, что чисто из чувства справедливости говорят - иди, 5/2, старадай херней.
Я знаю, что я эгоистичная,, ленивая и инфантильная. Наверное, у меня большие проблемы.
Скажете, что таким, как я, нет места в нашем социуме - будете правы.

@настроение: суицидное

@темы: нытье